Юристы спорят, какая инстанция должна быть последней при несправедливом приговоре

Сами с судами

Юристы спорят, какая инстанция должна быть последней при несправедливом приговоре

Споры вокруг законопроекта, ограничивающего на территории России юрисдикцию Европейского суда по правам человека, не стихают.

Наиболее радикально настроенные правозащитники обвиняют автора проекта сенатора Александра Торшина в покушении на демократические свободы россиян. Аналитики советуют не горячиться, а трезво оценивать реальную картину.

Острая дискуссия прошла по этому поводу на переговорной площадке Общественной палаты РФ с участием ряда правозащитных организаций.

Мы попросили прокомментировать ситуацию известного юриста, президента Гильдии российских адвокатов, доктора юридических наук, профессора Гасана Мирзоева.

Российская газета: Гасан Борисович, поясните, в чем суть предложений и.о. спикера Совета Федерации?

Гасан Мирзоев: Александр Торшин предложил внести изменения в Уголовно-процессуальный и Арбитражный процессуальный кодексы.

Если Европейский суд по правам человека в Страсбурге посчитает, что права российского гражданина были нарушены в результате применения того или иного закона РФ, такое решение не может служить основанием для пересмотра приговора.

Торшин предлагает нашим судам в подобных случаях обращаться в Конституционный суд РФ. Высшая судебная инстанция проверит, соответствует ли закон, ставший предметом спора, Основному Закону страны. Если нет, значит, его нужно менять. Если же соответствует, тогда Конституционный суд вправе наложить вето на исполнение решения Европейского суда.

Вето не будет распространяться на такую санкцию как выплата заявителям штрафов и компенсаций.

РГ: Но ведь мы подписали Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и пакет документов по суду в Страсбурге, а в статье 15 нашей Конституции записано: если международным договором установлены иные правила, чем записаны в законе, применяются нормы международного документа. Об этом говорят правозащитники.

Мирзоев: Они почему-то забывают, что решения Страсбурга носят лишь рекомендательный характер. Европейский суд – это не некая высшая инстанция по отношению к нашей судебной системе. В Конституции России есть статья 4, которая гласит, что законы РФ имеют верховенство на всей территории страны.

РГ: Суд в Страсбурге учредили ведущие государства Европы. Сами они безоговорочно признают и выполняют его решения?

Мирзоев: Абсолютно нет. Решения о приоритете национального законодательства принимались в Германии, Великобритании, Швейцарии, Австрии. А мы чем хуже, почему мы должны целиком отдать наше правосудие под европейское око?

Независимость правовой системы – важнейший признак суверенного государства. Например, ЕСПЧ осудил Москву за то, что не был разрешен гей-парад. А если он потребует отменить запрет на легкие наркотики и легализовать однополые браки, нам, что, встать по стойке "смирно" и открыть палатки с марихуаной?

Еще хуже, если Страсбург начнет вмешиваться в наши внутриполитические дела. Например, сочтет, что права того или иного кандидата были нарушены на выборах. Что делать в такой ситуации, считать выборы нелигитимными или вообще менять наше законодательство? А решения Европейского суда, как отмечают многие, в отличие от заявленных при его создании целей становятся все более политизированными.

РГ: Противники нового закона утверждают: нашим гражданам все труднее отстоять свои права и законные интересы дома, поэтому поток обращений в Страсбург идет уже валом, мы по числу жалоб в пересчете на душу населения уступаем только Грузии.

Мирзоев: С этим я абсолютно согласен. Нам жизненно необходимо усовершенствовать современное правосудие. Мы должны создать реальные механизмы, чтобы любой простой человек, чье право нарушено, получил удовлетворение в российских судах.

Ни для кого не секрет, что каждое второе-третье гражданское дело, особенно арбитражное, заказное. И все знают процент удовлетворенных исков по этим заказным делам.

Не лучше ситуация и в уголовном судопроизводстве, где лоббируются интересы любой ценой. Просто если раньше хватались за автомат, то теперь споры решаются более цивилизованно, в судах, а к услугам заказчиков – коррумпированная спайка правоохранителей.

Такие факты звучат едва ли не на всех совещаниях и в МВД, и в прокуратуре. Поэтому лучше бы нам не уповать на заграницу, а искать тормоза для тех, кто пытается гнуть закон исключительно в свою пользу.

РГ: В Европейский суд поступает много жалоб от наших граждан на судебную волокиту, когда дела тянутся не месяцами даже, а годами.

Мирзоев: Это тоже часть общей проблемы. Поэтому нам и нужно выстраивать такую судебную систему, чтобы любой человек мог у себя дома добиться правды и справедливости.

РГ: На общественных слушаниях, в которых вы приняли участие, звучали мнения, что в Европейском суде и среди правозащитников Европы очень негативно восприняли новую правовую инициативу. Это действительно так?

Мирзоев: По моим данным, а адвокаты нашей гильдии работают практически во всех ведущих странах Европы, это не совсем так. Из ЕСПЧ и Совета Европы действительно прозвучала некоторая обеспокоенность.

Но мы постоянно слышим оттуда и другое: почему из России так много жалоб, там, что, нет своих судей, почему мы должны за них разгребать все эти завалы? Так что акцент нужно делать скорее на недостатках нашего, отечественного правосудия, а не оглядываться, "что станет говорить княгиня Марья Алексевна?". А конкретно – реализовать те задачи и поручения, которые поставлены в Послании президента Федеральному Собранию.

РГ: Участники общественных слушаний высказались категорически против новой инициативы. Более того, записали не совсем корректную рекомендацию по отношению к одному из ведущих политиков Александру Торшину, намекая на некое слабое знание теории государства и права. Странно как-то для интеллигентных людей…

Мирзоев: Я не думаю, что Торшин мог бы внести недемократичный или непродуманный законопроект.

На мой взгляд, это очень трезвый, прекрасно подготовленный в профессиональном отношении политик, болеющий за страну и активно выступающий за укрепление ее авторитета.

РГ: Какова дальнейшая судьба законопроекта?

Мирзоев: Комитет Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству, возглавляемый Владимиром Плигиным, одобрил его и рекомендовал к принятию в первом чтении. Поскольку у депутатов начались каникулы, предполагается, что рассмотрение начнется в ходе первых заседаний осенней сессии.

Источник: "Российская газета" – Федеральный выпуск №5543 (167)