"О возможном гражданском противостоянии в России и уважении к Правам Человека"

"О возможном гражданском противостоянии в России и уважении к Правам Человека"

Андрей Юров, Молодежное правозащитное движение: "Именно правозащитные и гражданские организации должны в этих условиях выполнить особую общественную функцию. Они должны в условиях массовых гражданских протестов взять на себя инициативу контроля за соблюдением всего корпуса основных Прав Человека, и не дать насилию вылиться на улицы…"

* * *

1. Граждане имеют право контролировать власть в своей стране.

По большому счету, это чуть ли не единственное основное право и – одновременно – обязанность граждан по отношению к стране и существующей в ней власти. Это право в приличных странах может мирно и эффективно реализовываться как в период выборов (прежде всего не в виде политической борьбы, или выражения тех, или иных политических предпочтений, но в форме контроля над процедурой выборов, за правилами игры, за соблюдением хоть каких-то минимальных стандартов и принципов Права, и элементарного политического приличия), так и (что еще важнее! ) между выборами в форме самых различных гражданских инициатив и институтов, делающих власть хоть в какой-то степени прозрачной и способной прислушиваться к критике со стороны граждан.

Именно для обеспечения этих функций в любое современное государство должны быть встроены такие фундаментальные права, как свобода собраний и ассоциаций, свобода слова и доступа к информации; и именно эти права позволяют «гражданскому недовольству» не перерастать в «гражданское противостояние» и «гражданские столкновения».

2. В России в последние дни сложилась ситуация недоверия к власти.

Это произошло вследствие непрозрачности и неравенства процесса выборов в Парламент – как на уровне процедуры голосования, так и в самих установленных правилах игры, заставивших многих людей почувствовать свою полную невозможность быть политически представленными.

И это, наверное, должно было бы стать, во-первых, темой для политических переговоров между властью и другими политическими силами, и, во-вторых, для гражданских переговоров об установлении новых, более справедливых «правил игры» для всех – в будущем.

Но дело уже не только в выборах. И ситуация разворачивается столь стремительно, что кроме политических действий тех, кто считает себя политическими субъектами, нужны различные гражданские действия тех, для кого важно предотвратить массовые нарушения Прав Человека со стороны власти, а также – агрессию и насилие со стороны самих разнообразных сил.

3. Граждане имеют право мирно и организованно выражать свое недовольство тем, что происходит в стране, будь то действия власти или каких-либо других социальных структур.

И в условиях массовых выступлений любая разумная власть исходит из нескольких принципов:

вне зависимости от «санкционированности» и «несанкционированности» массовых мирных акций (где нет насилия и прямых призывов к насилию), их недопустимо разгонять, используя насилие; власть всегда должна помнить, что свобода собраний – первична, а ограничения этой свободы со стороны власти – вторичны; и в этом смысле главной и прямой задачей органов власти является охрана таких собраний и помощь их организаторам в том, чтобы собрания оставались мирными и ненасильственными (а выявление и отделение от основной массы граждан – без ненужного насилия – провокаторов, призывающих к прямому насилию, совместная задача и политических лидеров протестующих, и представителей власти);

с представителями любых политических сил, отвергающих насилие, необходимо начать политический диалог; и именно такой диалог – при условии, что он ведется честно и открыто – является залогом того, что политическая активность и гражданское недовольство не перейдут к гражданскому расколу и началу насилия;

нужно начать немедленный гражданский диалог с представителями не-политических гражданских сил, которые способны быть посередниками между разными сторонами и (самое важное! ) следить за соблюдением общих правил игры (Прав Человека и верховенства Права); важно лишь, чтобы это была не имитация диалога при помощи аффилированных провластных псевдообщественных структур, а чтобы власти хватило мудрости и мужества признать равноправность в таком диалоге реального гражданского общества и даже обратиться к нему за содействием в сохранении гражданского мира.

Если граждане не могут мирно выразить свое недовольство, если начинается кампания массового давления и запугивания, если идет сворачивание свободы слова, наиболее активне политические силы быстро радикализуются.

Самое широкое обсуждение ситуации в средствах массовой информации, демонстрация того, что власть прислушивается к недовольным гражданам. Пересмотр неверных решений, принятых теми или иными чиновниками – вот тот шанс совместного взросления и власти, и граждан, который позволит перейти к более справедливой организации общества.

4. Именно правозащитные и гражданские организации должны в этих условиях выполнить особую общественную функцию. Они должны в условиях массовых гражданских протестов взять на себя инициативу контроля за соблюдением всего корпуса основных Прав Человека, и не дать насилию вылиться на улицы.

Это не означает отстраненного нейтралитета. Это означает активное участие в защите прав граждан в сложных условиях.

Ситуация такова, что любое насилие со стороны власти будет восприниматься гражданами не как признак силы и сохранения контроля над ситуацией, а как демонстрацию страха, неуверенности и неспособности власти принимать гибкие политические решения. «Насилие – это последнее прибежище некомпетентных».

Именно готовность власти вступить в открытый диалог с обществом (и политиками, и гражданскими организациями), может вернуть ей самой минимальное доверие со стороны значительного числа активних граждан.

5. Гражданские, в том числе правозащитные, организации должны создать условную «гражданскую платформу преодоления кризиса». Это должен быть набор мер для немедленного исполнения всеми сторонами, чтобы нам удалось сохранить гражданский мир.

Гражданские организации должны предложить всем сторонам, всем политическим силам важнейшие базовые условия для начала самого политического диалога, его правил. И контролировать ход этого диалога исключительно с точки зрения соблюдения правил игры.

А политические решения должны быть приняты самими политическими силами уже в результате такого диалога.

6. Один из выходов из сложившейся в России ситуации может быть предложен и международным гражданским обществом.

Во-первых, может быть сформирована специальная международная комиссия из представителей прежде всего международных гражданских организаций, академических кругов и интеллектуалов (не политиков), которая бы взялась за оценку выборного процесса и уровня нарушений, произошедших 4 декабря 2011.

Во-вторых, возможна инициатива по формированию группы международных правозащитных организаций, которые бы следили за соблюдением всего остального набора фундаментальных Прав Человека (прежде всего – в сфере свободы собраний, а также – действий полиции, справедливого правосудия и условия содержания задержанных и заключенных).

Это не решит даже пятой части всех проблем, но может способствовать переходу кризиса в более конструктивное русло.

7. Мы полны гражданского пессимизма.

Мы не верим в собственную способность менять страну.
Мы не верим ни власти, ни политикам, ни друг другу, ни себе.

Но иногда именно наивная вера в свои гражданские способности дает возможность не только от случая к случаю выходить на спонтанные акции протеста, а выстраивать систему контроля граждан над властью, контроля общества над машиной, контроля справедливости над призволом.

А это значит, что бы ни происходило в стране в ближайшие дни, это будет всего лишь началом более серьезных процессов, которые будут происходить прежде всего между нами, гражданами, и – внутри нас, людей.

Источник: Андрей Юров, Секретарь Общественного совета МПД
Рим – Москва, 09.12.2011